Тайны Парижа - Страница 110

110

— Завтра будет ровно две недели, если я не ошибаюсь, — ответил граф.

— Превосходно! — вскричал Арман, в свою очередь отвешивая поклон.

— Следовательно, милостивый государь, — продолжал он, — я могу рассчитывать, что ничто не помешает вам исполнить ваше обещание.

— Какое?

— Насколько я помню, — спокойно заметил молодой человек, — под предлогом не запятнать чести госпожи Сент-Люс вы отложили на две недели сведение наших счетов.

— Милостивый государь, — сказал граф, — ваше требование так ясно формулировано, что мне ничего не остается возразить на него…

— Значит?.. — спросил Арман.

— Я к вашим услугам.

Молодые люди снова обменялись поклонами, и Арман прибавил:

— Если вы согласны, то мы будем драться завтра утром, в семь часов, близ Отейльских болот, на пистолетах.

— Согласен, — ответил граф.

Арман поклонился русскому дворянину и вышел.

— Дорогой мой, — сказал ему Альберт де Р., бывший немым свидетелем этой сцены, — вы поступили глупо.

— Почему?

— Да потому, что вас могут убить.

— Ба! Что за беда.

— В другое время это был бы вздор, но в настоящее время это значит очень много.

— Что вы этим хотите сказать?

— Разве ваш отец не обещал вам вернуть любовь баронессы?

— Да.

— В таком случае, вы поступили глупо. Если граф убьет вас, то баронесса достанется ему.

— Я его убью!

— Вы сильно ненавидите графа?

— Он отнял у меня женщину, которую я люблю. Де Р. пожал плечами:

— Это воровство такое незначительное, что оно даже не предусмотрено законом.

— Вы будете моим секундантом, не правда ли?

— Конечно! — ответил де Р.

— Так поедемте ночевать ко мне.

— Пожалуй.

— А кто же будет моим вторым секундантом?

— Вместо того, чтобы ехать к вам, поедемте лучше ко мне. Я пошлю своего слугу за вашим прежним секундантом Добрэ — он живет на одной улице со мною. Добрэ будет в восторге быть еще раз вашим секундантом.

— Едемте, — согласился Арман.

Де Р. приказал ехать на улицу Прованс.

— Вот, — сказал он, подавая Арману пистолет и указывая на висевшую на стене картину, — поупражняйтесь-ка немного, а я посмотрю, как вы стреляете.

Арман стрелял превосходно и всаживал одну пулю в другую на расстоянии двадцати шагов.

— Если вы будете стрелять первый, — сказал де Р., довольный результатом испытания, — то граф может считать себя мертвым.

Де Р., несмотря на поздний час ночи, послал записку Добрэ, который случайно был в это время дома и тотчас же явился.

Свидание было назначено на следующее утро, и молодые люди уложили Армана спать; тот немедленно крепко заснул.

«Странно! — подумал де Р., — у меня есть какое-то предчувствие, что все это плохо кончится для Армана. Безумец! Рисковать жизнью из-за такой пустой и бессердечной куклы, как госпожа Сент-Люс! Какое безрассудство!»

XXXVI

Граф Степан явился первый на место дуэли. Он приехал в почтовой карете в сопровождении двух жокеев; городской костюм он сменил на дорожный сюртук, застегнутый до подбородка. Один из секундантов, приехавших с ним, сидевший рядом с ним в карете, был одет так же, как и граф, в дорожный костюм, а другой был в утреннем городском костюме и ехал верхом на лошади, намереваясь, по всей вероятности, после дуэли вернуться в Париж.

Арман и его секунданты приехали несколько секунд спустя. Граф ожидал их, спокойно куря сигару.

— Сударь, — обратился он к Арману, подходя к нему и вежливо кланяясь, — я должен был уехать сегодня утром в Бретань; мои чемоданы были уже уложены вчера, когда вы внезапно вызвали меня на дуэль. Надеюсь, что вы извините, что я и мой друг виконт де Керизу, который везет меня к своему дяде, в дорожных костюмах.

Арман поклонился в ответ. Услыхав, что граф уезжает в Бретань, он страшно побледнел.

— Я должен непременно убить его, — пробормотал он, — я должен его убить.

И он подошел к де Р.

— Я оскорблен; следовательно, мне принадлежит не только право выбрать оружие, но и поставить свои условия.

— Что вы хотите сказать? — спросил де Р., встревоженный бледностью своего друга.

— Послушайте, — поспешно продолжал сын полковника, — граф едет в Бретань.

— Так что же?

— Если я не убью его, он снова увидится с нею.

— Очень может быть.

— Ну, так я хочу убить его; это необходимо.

— Я не понимаю, однако, почему вы беспокоитесь относительно условий?

— Почему? Потому что я хочу, чтобы один из нас был убит. Один из нас должен остаться на месте. Во всяком случае, я не хочу детских условий. Каждый из нас будет стрелять из своего пистолета, идя навстречу другому, и каждый имеет право сделать два выстрела по своему усмотрению.

— Хорошо, а затем?

— Если четырех выстрелов, которыми мы обменяемся, будет недостаточно, то мы снова зарядим пистолеты.

— Хорошо, — согласился Альберт де Р., боявшийся, чтобы Арман не потерял последнее хладнокровие, — цельтесь, однако, вернее.

Секунданты начали совещаться.

— Господа, — сказал Альберт, — мы — оскорбленная сторона и, как вам известно, выбрали пистолеты.

Секунданты графа Степана поклонились в знак согласия.

— Граф привез с собой пистолеты? — спросил Альберт.

— Да.

— В таком случае, пусть он стреляет из своего пистолета, а Арман будет стрелять из своего.

Секунданты вторично поклонились.

— Расстояние между противниками будет в сорок шагов, — продолжал де Р., — и каждый имеет право на два выстрела; они начнут сходиться и стрелять по своему желанию…

110